Вопреки мнению тех, кто от музыки далек, оперный театр не застыл в далеком прошлом, в наши дни он активно развивается, и даже находит темы для диалога с наукой. Редакция портала «Центропресс» обсуждает то, как это происходит с Екатериной Василёвой, руководителем проекта Cooperation-Lab
«Центропресс»: Расскажите, пожалуйста, немножко о проекте Cooperation-Lab - как он возник и на что направлен?
Екатерина Василёва: Проект Cooperation-Lab формировался в течение нескольких лет. Я оперный режиссер, и до того, как начать делать проект в области современного музыкального театра, достаточно много лет проработала с классической оперой и продолжаю с ней с удовольствием работать. Новый проект создавался для того, чтобы дать нашему классическому направлению в оперном театре дополнительный импульс к развитию, познакомить молодых композиторов и драматургов, обогатить среду музыкального театра новыми профессионалами, новым взглядом, другими идеями и формами.
Cooperation-Lab – это платформа для коммуникации специалистов из разных театральных жанров и сфер. Но в 2021 году мы решили поэкспериментировать и подключили ученых к созданию наших опер.
«Центропресс»: То есть, в рамках Вашего проекта впервые происходит кооперация науки и оперы?
Екатерина Василёва: Наверно, точечно это где-то происходило и ранее, но в таком масштабе и достаточно институционально сделано впервые. Для нас это стало путешествием на новую территорию, мы в процессе учились и будем еще продолжать учиться, потому что фестиваль Science Opera стал для нас отправной точкой для следующих шагов и развития всего, что было сделано за этот год для продолжения работы над операми, для дальнейшей коммуникации с учеными и для развития научной составляющей, потому что вот это как раз оказалось самым непростым в создании science-опер.
В проекте участвуют суперпрофессиональные молодые ребята, у которых уже очень солидный творческий бэкграунд: у режиссеров большое количество постановок, у композиторов большой опыт написания музыки для драматического театра, но ни у кого из них не было опыта написания оперы или взаимодействия с оперным театром. Нужно было поменять свой взгляд на принцип работы над театральным продуктом, взглянуть на театр через другую призму, по-другому расставить акценты: что главное, кто главный, и, наверное, как-то раствориться в принципиально новой среде – это было непросто.
К тому же, когда мы начинали проект, то не до конца понимали, что многие научные исследования занимают достаточно большое количество времени. Так что, представления о конечном результате изначально у нас не было.
Когда мы начинаем любой проект, сначала идет образовательный период, ребята узнают о разных направлениях, о музыкальном театре, о каком-то заграничном опыте неожиданном, потом они объединяются в команды и создают свои собственные истории. Мы их не программируем, мы даже никогда не знаем, что же они придумают. Также мы не знали, что они придумают в сфере науки. Когда участники уже начали в это погружаться, мы поняли, что некоторые исследования требуют большего времени, чем было запланировано, но это нормальный процесс лабораторной работы над спектаклем. Сейчас мы обладаем достаточно большим опытом как проб и ошибок, так и успешных решений, и с этой информацией можно двигаться дальше.
«Центропресс»: Екатерина, а как технологически происходил процесс взаимодействия с учеными? С одной стороны, есть Ваши творческие команды, каждая из которых должна выпустить проект, они не имеют конкретного ТЗ и ограничены только временными рамками. Они сами искали контакт с учеными уже после выбора темы или консультации с экспертами были в начале? Как представители науки и театра встретились?
Екатерина Василёва: Изначально мы планировали создание восьми спектаклей, соответственно, у нас было восемь композиторов, восемь драматургов, восемь режиссеров, восемь ученых, также присутствовали молодые ученые и студенты из Сколковского института науки и технологий, и они с самого начала распределились внутри команд, то есть, в каждой команде был ученый. Наверное, изначально это стало смысловой рамкой для поиска темы, потому что, естественно, у каждого ученого есть своя специализация.
Хотя специализация – тоже не догма, внутри команды все подстроились под основную общую идею, хотя присутствие ученого задавало определенный вектор, указывало направление, куда все наши творческие участники начали смотреть.
Дальше в группах возникало большое количество вопросов и появлялась необходимость в дополнительных специалистах, которые могли бы расширить знания и понимание о предмете, и здесь мы помогали им соединяться, кто-то выходил самостоятельно на специалистов, но чаще участники адресовали к нам, как к организаторам, свои запросы.
Иногда называли конкретного ученого, с которым им хотелось бы пообщаться, так как прочитали его работу и поняли, что он сможет дать наиболее компетентную консультацию. Порой наши участники просто обрисовывали сферу, в которой им хотелось бы разобраться, и тогда мы начинали сами в нее погружаться. Часто один специалист рекомендовал другого и так до той поры пока мы не находили нужного эксперта. То есть, сам процесс создания каждого проекта уже превращался в путь исследования.
«Центропресс»: А как рождались сами сюжеты? Давайте даже шире сформулируем: как появляются сюжеты современной оперы? В классической опере обычно в основе лежит какой-то литературный сюжет, миф, исторический эпизод. А современная опера на чем фокусируется и как формируется либретто?
Екатерина Василёва: Здесь все исходит от личности участников, которые составляют конкретную команду. В первую очередь, это профессиональные драматурги с большим багажом своих профессиональных удач. Конечно, современного автора, в первую очередь, интересует взаимодействие комплекса внутренних, личностных характеристик и контекста, в котором живет современный человек. Это в принципе характеризует все произведения современного искусства.
В нашем случае этот базовый акцент умножался на то, что авторов несколько и им важно было научиться чему-то новому. Получился сплав взглядов композитора, драматурга и режиссера. Когда ты работаешь в команде, очень сложно зафиксировать, от кого исходил самый первый импульс, идея, которую уже подхватили остальные и начали ее разрабатывать. На самом деле, разбираться в том, кто был первым, совершенно не нужно, потому что главное – то, что мы видим в финале, то, во что этот импульс разрастается.
«Центропресс»: Екатерина, а как получилось научные теории переложить на язык музыки и голоса? Это же очень сложная задача, потому что наука оперирует абстрактными понятиями, которые надо интерпретировать с помощью подходящих для этого средств.
Екатерина Василёва: Во всех работах это получилось совершенно по-разному. Например, опера LOG была вдохновлена изначально плесенью и особенностями жизненного цикла этого гриба. Ребят так увлекла эта тема, что они сроднились со своим героем и немного его «очеловечили».
В процессе работы стало ясно, что с плесенью очень неудобно работать, и всё, что они хотели сделать, это либо дико опасно для жизни, либо просто очень-очень трудоемкий процесс. Потом они вышли на миксомицет, это гриб-слизевик, который тоже обладает потрясающими характеристиками и способностями.
В итоге получилась замечательная опера о циклах развития этого удивительного организма. Многие ученые считают, что это достаточно осмысленная субстанция, чему есть очень много научных доказательств. Этот микроорганизм интегрирован в спектакль как участник, он поет. К настоящему миксомицету были подключены электроды, которые снимали с него сигнал, его переводили в звуковой формат, и он становится частью ансамбля, частью оркестра.
На этом примере понятно, что возникает совсем иной взгляд на сочинение оперы. В частности, через этот миксомицет мы начинаем шире смотреть вообще на мир, который нас окружает, на его биологическое разнообразие и наше место в этом мире. То есть, это не просто желание рассказать о слизевике, а стремление через очень далекое от нас биологическое существо отрефлексировать себя в этом мире сегодня.
«Центропресс»: Вам удалось пообщаться со зрительской аудиторией после таких спектаклей? У людей как-то изменился взгляд на мир?
Екатерина Василёва: Сейчас обратная связь была точечная, потому что мы были в эпицентре организации всего этого процесса. Могу рассказать о реакции на свой самый первый science-проект, science-оперу, которая получилась совершенно случайно. Она родилась в предыдущей лаборатории, которая называлась «Новая музыка – Новые форматы», когда мы выходили за рамки театрального пространства и делали пять опер в ландшафте Никола-Ленивца на фестивале «Расстояние».
Российский режиссер Капитолина Цветкова-Плотникова придумала идею plant-оперы, о том, как услышать голоса растений и понять, о чем «думают» и что чувствуют растения.
У нас было несколько показов этого спектакля, и была возможность отрефлексировать всё, что происходило, поговорить с людьми, которые посмотрели этот спектакль. На очень на многих он произвел большое впечатление, и очень сильно поменял взгляд на то, каким может быть музыкальный театр сегодня.
Всем было интересно погрузиться в совершенно иной мир. Представьте себе: вы сидите в лесу, окружены растениями, и вдруг в какой-то момент начинаете осознавать, что они все слышат и чувствуют, ведь у растений, на самом деле, намного больше органов чувств, чем у человека. Приходит понимание, что все они между собой связаны какой-то корневой системой, все переплетены, и они реагируют на всё. Чтобы это увидеть и услышать была создана собственная система датчиков: растения генерировали и звуки, и тексты, и видео, и в тот момент, когда один из перформеров спектакля у ромашки срезал головку, остальные растения начали реагировать и как-то гудеть по-другому. Это всё было настолько живо и по-настоящему, что вдохновило нас на то, чтобы создать целый большой проект, посвященный этому направлению. Такой подход дает совершенно иное ощущение себя как человека: привычно думать, что мы вершина всего, тут вдруг понимаешь, что ты, на самом деле, один из многих. Ты - часть огромной среды, которая тебя окружает, часть микробиома планеты Земля, образно говоря.
«Центропресс»: На фестивале каждый спектакль показывался только один раз. Есть ли какая-то возможность эти работы увидеть в записи, или, может быть, будут еще представления?
Екатерина Василёва: В период пандемии новые встречи со зрителями планировать трудно, но в текущем году мы собираемся сделать специальную съемку этих спектаклей, чтобы их могла увидеть более широкая, не только фестивальная аудитория. У нас уже есть некоторые видеозаписи, я думаю, что мы будем выкладывать в сеть какие-то фрагменты на нашем канале в Youtube, вы сможете это увидеть.
Однако для более полного понимания этих спектаклей требуется некий дополнительный кураторский текст, как в музее современного искусства, когда ты можешь подойти к арт-объекту и прочитать аннотацию. Когда есть научная составляющая, очень важно, чтобы человек понимал контекст и какие-то нюансы происходящего на сцене.
В связи с этим, мы сейчас размышляем о каких-то специальных видеоверсиях этих спектаклей, которые могли бы полнее донести ту научную составляющую, которую, возможно, не всегда можно считать в большом пространстве оперного театра, где всё равно есть расстояние от зрителя до сцены.
Конечно, мы будем об этом рассказывать, анонсировать в соцсетях Cooperation-Lab, так что будем рады новым зрителям и слушателям, очень хочется поделиться с максимальным количеством человек нашими результатами, поэтому будем предпринимать усилия в этом направлении.
«Центропресс»: Екатерина, Вы затронули важную тему. Современное искусство большинству представляется очень кулуарным, предназначенным для ограниченного круга, и есть ли у него какие-то предпосылки к тому, чтобы стать более массовым?
Екатерина Василёва: Все четыре с половиной года, пока существует наш проект, я всё время изучаю нашу аудиторию. Когда начинали работу, мне очень хотелось ориентировать её конкретно на наших оперных зрителей, но в процессе стало ясно, что этот продукт как раз не предназначен для людей, которые любят классическую оперу. Конечно, среди них есть небольшой сегмент, который интересуется и современной оперой, и классической, но на самом деле наша аудитория – это люди, которые интересуются современным искусством.
Мне кажется, что как раз современное искусство – это очень доступная история для массового зрителя, и если мы перестанем всё время говорить о том, что это сложно для понимания и предварительно нужно «получить три высших образования и посетить все мировые музеи», все вздохнут с облегчением, потому что иногда мы сами выстраиваем этот барьер между собой и зрителем или посетителем, потому что мы хотим выглядеть более интеллектуальными, загадочными и сложными, и смотрим на тех людей, которые к нам приходят, свысока. Если мы начнем говорить на равных, это поможет сократить дистанцию.
Для того, чтобы сокращать эту дистанцию, мы сделали свой проект для подростков, и вот мы его уже делаем два года подряд. Важно, чтобы как раз то поколение, которое еще растет и пока не так яростно ходит по музеям современного искусства, понимало, что это очень дружелюбная, интересная и продуктивная среда для человека. Приходя на спектакли современной оперы или в музей современного искусства, ты действительно можешь обогатить себя новыми смыслами и идеями, которые помогают в абсолютно реальной бытовой жизни. Это очень важный ресурс, о котором должно знать больше людей.
«Центропресс»: А вот какие есть способы сделать так, чтобы об этом узнало большее количество людей, причем не только в Москве, но и по всей стране?
Екатерина Василёва: На мой взгляд, нужен более демократичный формат тех фестивалей, которые мы проводим. Например, несколько лет назад я была в течение четырех лет главным режиссером Челябинского театра оперы и балета, и мы много размышляли на тему того, как привести в театр новых молодых зрителей. Конечно, важен интересный контент, непосредственно спектакли, которые могли бы заинтересовать молодых зрителей, но я прекрасно понимала и то, что здание в центре города с колоннами и с люстрами вызывает священный трепет, не каждый осмелится переступить через его порог. Прекрасно, что оно такое какое есть, но тем не менее, надо стараться донести до широкого круга людей мысль, что это не враждебная среда, а место, где ты можешь получать удовольствие, интересную информацию, положительные эмоции. Тогда мы начали делать открытые репетиции и пускать зрителя в процесс.
Мне кажется, что для современной молодежи важно быть частью процесса, не просто сторонними наблюдателями, которые созерцают то, что за четвертой стеной где-то в коробочке происходит. На каком-то этапе важна включенность, какое-то непосредственное участие. Я знаю, что это для многих это играет важную роль, и вот мы как раз эту модель тестировали на наших подростковых проектах, где ребята писали либретто под руководством кураторов, а дальше уже работали взрослые композиторы и рождались оперные произведения.
Рожденные таким образом спектакли привлекают внимание подростков, потому что им интересно посмотреть, а что же сделали их сверстники, и это дает более точное попадание в интересы зрительской аудитории с точки зрения выбора тем, которые затрагиваются внутри спектаклей.
Наверное, для того чтобы зрители начали интересоваться современным искусством и современной оперой, мы тоже должны больше подумать о тех темах, которые волнуют зрителя, и о том, каким образом зритель может почувствовать себя частью конкретного спектакля. Понятно, что в Москве живет много миллионов людей, и мы не сможем со всеми написать по спектаклю, это утопия, но можно создать среду, в которой человек будет чувствовать себя непосредственным участником и понимать важность своего присутствия, а не просто потреблять информацию.
«Центропресс»: Современное искусство в целом, не только музыкальное, но и изобразительное, очень социально по своей направленности и быстро реагирует на общественные изменения. За этой манифестацией социальных проблем, не теряется ли собственно искусство? Как, на Ваш взгляд, части художественная и социальная должны сочетаться между собой?
Екатерина Василёва: Всё зависит от формы, в которой конкретная информация или проблема доходит до зрителя. Изначально может быть просто манифест, но дальше вопрос в том, насколько это талантливо или неталантливо сделано. В конечном счете, все зависит от формы подачи, которую реализовывает постановочная группа или авторы, как они хотят донести эту информацию.
На самом деле, это имеет отношение к любой пьесе, вне зависимости от того, когда она была написана, в XIX веке или сегодня.
«Центропресс»: Классическая опера хороша своей универсальностью. Это некая форма, в которую в принципе можно залить любое содержание. Там есть архетипические персонажи, которые актуализирует сама аудитория, в зависимости от своих потребностей. Но когда мы берем тематику современных опер, то она привязана к сегодняшнему дню. Через двадцать лет человек посмотрит и скажет: «А это вообще о чем?» Не теряет ли опера за счет этой тенденции свою универсальность?
Екатерина Василёва: Дело в том, что современное искусство, на мой взгляд, не ставит перед собой задачи остаться в веках или тысячелетиях, это, в первую очередь, реакция на сегодняшний день. Это не значит, что надо открывать газету или онлайн-портал новостей и смотреть: «Так, что у нас сегодня произошло? Банковский кризис, хм. Опера про банковский кризис». Нужно создавать спектакли о том, что тебя по-настоящему волнует как человека. Это могут быть совершенно отвлеченные от сегодняшних проблем истории, но должно быть произведением, которое создано сегодня людьми для людей, которые живут сегодня.
При этом какие-то образцы современного нам искусства останутся во времени, я в этом абсолютно убеждена, просто мы сейчас не можем предсказать, что из того, что мы делаем, вберет в себя комплекс каких-то проблем и задач, которые будут актуальны через годы.
Ведь на самом деле есть и большое количество классических опер, прекрасных, с замечательной музыкой, но с такими сюжетами, которые совершенно неактуальны сегодня. Такие оперы редко ставятся, хотя там может быть потрясающая музыка.
Не нужно думать: «А сделаю-ка я сейчас что-то такое, что через пятьсот лет будет всех восхищать». Мне кажется, что это заведомо ложная установка.
Важно быть честным с самим собой, с какими-то внутренними ориентирами, не пытаться быть в тренде. Если тебя по-настоящему волнует какая-то острая тема, и ты не можешь жить спокойно, не думая о ней, только тогда стоит за неё браться, а не потому, что «так делают все».
«Центропресс»: Вы планируете в дальнейшем развивать проект Science-опер?
Екатерина Василёва: В рамках фестиваля был реализован первый этап, когда все работы имели краткий формат по принципу «короткого метра» в кино. По факту это тренировка, в ходе которой команда вырабатывает свой внутренний язык взаимодействия, пробует какие-то приемы, у них есть возможность посмотреть, что получилось, а что нет, какие приемы можно переносить дальше уже в большую форму, а какие приемы себя не проявили и от них можно отказаться.
Следующий этап – это доработка историй до большого формата. И в следующий раз, когда мы будем их показывать, это уже будут самостоятельные одноактные камерные спектакли, уже более продолжительные и законченные, при этом всё, что касается научной составляющей, мы будем стараться довести до более высокого уровня.
Первый выход к зрителю уже состоялся. Но следующий этап – это уже индивидуальная работа с каждой группой, над каждой оперой, в каждом отдельном направлении. Будет ли это всё показано в рамках единой истории, или каждая опера найдет свою площадку, - вопрос времени и решений, которые мы будем принимать вместе с командами.
«Центропресс»: Екатерина, работа над каждым новым этапом проекта ведется в течение года?
Екатерина Василёва: Обычно у нас полгода ведется работа, в 2021 году она растянулась в связи с пандемией, потому что всё время менялись даты показов, а как будет дальше сейчас тоже сложно спрогнозировать. Может быть, это будет несколько месяцев, может быть, это полгода или даже год, но точно не через пять или десять лет, это будет какой-то осязаемый период времени.
Дело в том, что мы не государственный театр, а независимая компания. Когда ты резидент государственного театра, тебе легче что-то планировать, потому что, как минимум, ты опираешься на площадку и на конкретную команду. А если ты в независимом поле, то здесь ты в какой-то степени более свободен, а в какой-то степени менее.
«Центропресс»: Екатерина, в заключение, расскажите, пожалуйста, о своем любимом оперном произведении. Это современное произведение либо что-то классическое?
Екатерина Василёва: Гениальное произведение, которое меня восхищает, это «Искатели жемчуга» Бизе. Наверное, практически все знают о существовании «Кармен» Бизе. Это очень известная опера, которая составляет жемчужину репертуара всех оперных театров мира.
«Искатели жемчуга» Бизе – это опера того же композитора, но она совершенно другая, там совершенно иной подход, иной язык. Но на мой взгляд, это потрясающая работа, которая, может быть, не так высоко оценена мировыми оперными театрами, и это та опера, которую я мечтаю поставить, потому что она очень сильно во мне откликается.
Знаете, в опере есть такое понятие как лейтмотив, когда одна тема характеризует героя, к примеру, и она повторяется много раз в разных ситуациях, может быть, в разной окраске, в разных инструментах, но мы всегда понимаем, что это про конкретного человека. В «Искателях жемчуга» есть такие фрагменты, которые резонируют со мной резонируют с точки зрения лейтмотива.
